Шарик
Да, я не помню, как полюбила кошек. Но вот с чего началась моя дружба с собаками, помню прекрасно. Был чудесный зимний день, ярко светило февральское солнце, небо было безоблачным и чувствовалось, что еще немного — и зиме конец. Я шла и прислушивалась к хрусту своих шагов: хруст-хруст, хруст-хруст. На этот раз я совсем не опаздывала в школу, а потому шла не торопясь, радуясь солнышку, и даже мороз, щиплющий за нос, был приятен. Навстречу бежала собака, и по ее походке было совершенно очевидно, что она также никуда не торопится. И, видимо поэтому, поравнявшись со мной, она остановилась и уставилась на меня своими черными, блестящими и хитрыми глазками. И, вероятно, поэтому она решила, что я именно то, что ей нужно и без объявления войны вцепилась клыками в мой мешок.
А надо сказать, что собак я боялась не меньше крокодилов, и считала, что и те и другие существуют лишь для того, чтобы кусать всех подряд. Короче, я испугалась, и встала как вкопанная, в надежде на то, что этой псине, в конце концов, надоест моя неподвижность, и она поищет другую жертву. Но собака так не считала, она оставила в покое мешок и вцепилась в портфель. Я попробовала потянуть школьное имущество на себя, но собаку это еще больше развеселило, и она с огромным удовольствием сменила портфель на пальто.
Она тянула меня за полу в одну сторону, а я, естественно, в противоположную. Когда я начинала выигрывать, собака с рычанием перехватывала кусок материи, все ближе и ближе к моей руке. А потом и вовсе ухватилась за варежку. Одному богу известно, сколько я натерпелась страху, пока добралась до школы. И, естественно, опоздала. Впрочем, как всегда.
В школе я долго не могла прийти в себя от пережитого. И из окна видела, что эта зубастая тварь не уходит, терпеливо кого-то дожидаясь. И я знала кого. Она ждала меня, чтобы расправиться со мной окончательно. Теперь-то я понимаю, конечно, что это была не злая и страшная собака, а веселый и добрый песик, который хотел со мной поиграть, но выбрал просто не того человека. Но в тот день я боялась выйти из школы и после уроков стояла за стеклянными дверями и ждала, когда же эта собака уйдет. Наконец какие-то мальчишки стали с ней играть, и собака, забыв про меня, побежала за ними. А я еще долго стояла в школе, пока меня не вытолкала уборщица.
Подходя к дому, я с ужасом увидела, что та собака играет с мальчишками в нашем дворе, но потом подумала, что собаке на меня абсолютно наплевать, и немного успокоилась. Но ненадолго. Собака повернулась в мою сторону и, наверное, вспомнив, с кем она так мило провела все утро, оставив своих новых друзей, со всех лап бросилась ко мне через весь двор. О, боже! Никогда еще так быстро я не бегала и, к счастью, успела захлопнуть дверь перед самым собачьим носом. А она царапала дверь своими страшными когтями и скулила. Взбежав на пятый этаж, я закрылась в квартире, и долго-долго плакала, не понимая, почему даже собаки меня не любят.
Так эта собака и поселилась у нашего дома. Я старалась выходить из дома только в том случае, если ее не было видно. Эту собаку назвали Шариком. И я видела, что многие мальчишки и девчонки кормили и играли с ней. Моя сестра совсем не была такой трусихой как я, и тоже кормила и гладила ее. Постепенно, я перестала бояться Шарика, и выносила ему еду, и даже осмеливалась погладить его, а он все пытался лизнуть мне руки, и хвост его весело мотался из стороны в сторону. Со временем я так привязалась к Шарику, что уже скучала, когда того не было видно. И ревновала к мальчишкам. Но, как обычно бывает в этой жизни, все хорошее кончается, кончилась и эта нечаянная радость. Приехала как-то машина с собачниками и навсегда забрала моего друга.
(В. Ахметзянова)